Библиотека UGR

Melancolía por lo fugaz

Доступно

Анненский Иннокентий Фёдорович, Литвинова Наталья Дмитриевна

El libro Osip Mandelstam dijo de Innokenti Ánnenski que «percibía la poesía como un conjunto de rayos arrojados por la Hélade», un poeta cuya obra sigue siendo hoy revelación y misterio. Por primera vez publicado al español en un libro, mostramos aquí una voz contenida, lúcida y a la vez pausada, en traducción de otra voz igualmente contenida y directa, la de la poeta Natalia Litvinova. Ella ha sabido captar en estos poemas el tiempo y el silencio como quien sabe que debe quedarse en casa y reservar la leña porque afuera hay nieve, que es necesario guardar el alimento, comer despacio pues se avecina la escasez, que hay que apagar la luz y llevarla dentro. En su prólogo Litvinova escribe: «Ánnenski nutrió, no sólo la poesía, sino el pensamiento de los grandes poetas de su tiempo. Hoy su voz tiene la fuerza de un conjunto de rayos misteriosos arrojados que destacan como lo más alto de la poesía rusa contemporánea. Innokenti Ánnenski publicó en vida, bajo el seudónimo de Ni-któ (en ruso: Nadie), un único poemario: Canciones apacibles. Amaba las distintas lenguas, llegó a dominar catorce idiomas y, por su magnífica traducción de Eurípides, recibió múltiples elogios. Grandes poetas acmeístas como Ajmátova y Nikolai Gumiliov lo consideraron su maestro, además de haber sido admirado por Boris Pasternak». Él transitaba tantos caminos a la vez y llevaba en sí tanta novedad, que todas las innovaciones le eran familiares.

Книга отражений

Доступно

Анненский Иннокентий Фёдорович

Метод Иннокентия Анненского, к которому он прибег при написании эссе, вошедших в две «Книги отражений» (1906, 1909), называли интуитивным, автора обвиняли в претенциозности, язык его объявляли «ненужно-туманным», подбор тем — случайным. В поэте первого ряда Серебряного века, выдающемся знатоке античной и западноевропейской поэзии, хотели — коль скоро он принялся рассуждать о русской литературе — видеть критика и судили его как критика. А он сам себя называл не «критиком», а «читателем», и взгляд его на Гоголя, Достоевского, Тургенева, Чехова, Бальмонта и прочих великих был взглядом в высшей степени субъективного читателя. Ибо поэт-импрессионист Анненский мыслил в своих эссе образами и ассоциациями, не давал оценок — но создавал впечатление, которое само по себе важнее любой оценки. Николай Гумилев писал об Иннокентии Анненском: «У него не чувство рождает мысль, как это вообще бывает у поэтов, а сама мысль крепнет настолько, что становится чувством, живым до боли даже». К эссе из «Книг отражений» эти слова применимы в полной мере.

Князь Серебряный

Доступно

Анненский Иннокентий Фёдорович

Повесть рассказывает о жестоких временах царствования Ивана IV (Грозного)