Centro de Culturas Eslavas UGR

Быков Дмитрий Львович

"Июнь" Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы...

Быков Дмитрий Львович

Быков Дмитрий Львович

Быков Дмитрий Львович

Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2ого сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации. Маленькая аккуратная девочка со спичками в белой шубке, белых сапожках и голубой вязаной шапочке стояла на перекрестке двух центральных улиц и предлагала всем закурить…

Быков Дмитрий Львович

Дмитрий Быков — прозаик, поэт, публицист, радио— и тележурналист. Огромным успехом пользуются его лекции цикла «Прямая речь». Автор многих романов и оригинальных литературных биографий Бориса Пастернака, Булата Окуджавы, Максима Горького, Владимира Маяковского. Дважды лауреат премии «Большая книга». В Ленинграде 1926 года истерически смеются, отчаянно голодают, продают душу за котлету, привыкают к власти чекистов — и верят любому, кто может дать надежду в рухнувшем мире. Идеальная обстановка для появления мошенника куда опаснее Остапа Бендера. Масонский кружок, начавшись как простая афера, становится моделью человечества и сталкивает мораль с грязью, ложь с верой, убожество с благородством. Сюжет романа Дмитрия Быкова основан на истории «Дела ленинградских масонов» середины 20-х годов. «Остромов, или Ученик чародея» — завершающая часть «О-трилогии». Это история двух реальных людей, которые никогда в жизни не встречались. Один — Борис Остромов-Кириченко, пытавшийся основать советское масонство. Кажется, он был авантюристом и провокатором, но что-то знал. Второй — Даниил Жуковский (в романе — Галицкий), сын Аделаиды Герцык. Кажется, он был святым. Этот роман дался мне, вероятно, труднее всех, зато получилось пособие по левитации. Если читатель улетит хоть наполовину так далеко, как улетал в процессе автор, значит, все получилось. ВНИМАНИЕ! Левитировать можно только натощак и в присутствии опытного руководителя.